| 1 |
| 2 |
| 3 |
| 4 |
| 5 |
| 6 |
| 7 |
| 8 |
| 9 |
| 10 |
| 11 |
| 12 |
| 13 |
| 14 |
| 15 |
| 16 |
| обл.3 |
слушай, парень:
Галина ШЕРГОВА
Парень сказал, что пушку уже установили. Жаль. А хотелось бы посмотреть, как её волокли, как вздымали на кубический утёс постамента, как безмятежными, не ведающими боя глазами смотрела на неё лобнинская ребятня. Пушке было невдомёк все это. Тогда. Она знала только свою громкую работу, умела, закинув в небо токую шею, огрызаться на клёкот вражеских самолётов. Осенью 41-го пушка была рядовым зенитным орудием. Единственное, чему выучилась она, - наклонять ствол и бить по танкам, хоть была зениткой. Пушке было невдомёк, что, обреченная на безмолвие, покрашенная, будто принаряженная, она влезет на каменный куб, по борту которого высечено: 'Здесь был остановлен враг'.
Парень, сообщивший, что пушка уже на пьедестале, трясся вместе с нами в пригородном автобусе. Осеннее Подмосковье обтекало машину серым нагромождением жалких облаков, дыбящейся по краям асфальта взмокшей землёй. На по-осеннему нищенских деревцах трепетали чудом зацепившиеся листки - одинокие вымпелы осени. И от этой хмурой, непогожей тоски сосало под сердцем, будто снова швыряло меня в осень моей юности.
Парня такие воспоминания донимать не могли: он увидел землю уже невоенной. Парень был весел и возбуждён, говорил без умолку. Ехал он с торжественного собрания в клубе имени Горбунова, где выступал вьетнамский солдат.
- Между прочим, тоже зенитчик, - сказал парень про солдата, - надо же, молодой совсем, и уже два ордена:
И он ещё долго рассказывал подробности встречи в клубе, и о том, что он, парень, считает, что это страшно, когда бомбы над мирными домами, и что у него призывной год (эх, если бы только пустили, тогда бы уж он выполнил свой интернациональный долг). Я не отвечала. Я думала о том, что в наивной мальчишеской браваде скрыт воистину великий смысл высокого назначения нашей армии. Но эти мысли настойчиво возвращали меня с мировых просторов на тряское подмосковное шоссе, ведущее к Лобне.
Накануне нам рассказали о том, что там живёт женщина - Евдокия Трофимовна Ивашенкова.
Те, кто смотрел фильм 'У твоего порога', помнят, как такая же многодетная крестьянка, оказавшаяся у смертного рубежа войны, помогла солдатам воевать. Евдокия была прообразом героини фильма. С ней было так же. Она выжила, вырастила пятерых сыновей, встретила прошедшего всю войну мужа Алексея Ильича. Снаряды Евдокия подносила к той пушке, что сейчас высилась на пьедестале, стала памятником. Не вывела война, слава богу, на придорожном обелиске её имя и имя сержанта Гайка Шадунца, командовавшего тем орудием. Он тоже выжил.
Евдокия и слов-то, конечно, таких не произносила: 'интернациональный долг'. Хотя семья её уже выполнила такой долг: сын Володя воевал в Корее, когда в 51-м на Народно-Демократическую республику обрушился американский огонь.
Почему я не спросила имя и адрес этого парня из автобуса? Теперь, когда на магнитной плёнке живёт рассказ Евдокии, мне бы так хотелось дать его послушать моему спутнику. Может быть, он уже солдат и принял присягу. И я хочу, чтобы он знал, как принимали присягу в час - кто знает, может, уже смертный? - не солдаты, а женщины и дети. Принимали, не произнося ни слова. Но в этой присяге сердца - любовь к Родине, и к жизни, и ко всей земле со всеми её жителями - всё, всё. Я их видела таких в ту военную осень: Я хочу, чтобы он знал.
Слушай, парень:
